Сегодня я уезжаю. Хозяин дал мне полкаравая хлеба. Оставил Ушакову мои запасы, лошадь и седло просил продать, но, увы, больше¬вики пропили их, не заплатив мне ни копейки. Простился со старыми гусарами. С некоторыми братски расцеловался. Чувствовал, что больше не вернусь, не могу перенести этого развала армии.
Translation in Progress.
The English translation will be placed here when it is finished.
Ехал через Петроград. Теснота ужасная. В Пскове на моих глазах сорвали с мясом погоны со старого генерала. Я не решался выйти из вагона ему на помощь, боялся за свои. Было стыдно. У меня сохранился документ, рапорт от 3 декабря, где я писал в полк, что потерял на войне глаза и хочу их лечить, поэтому еду на Дальний Восток.
Комиссар Никольский положил резолюцию 24 декабря: “Обратить внимание на подобные, по-моему, недопустимые вещи”.
Translation in Progress.
The English translation will be placed here when it is finished.
Рыбинск.
Говорят, что через Архангельск можно проехать в Англию, но надо иметь послуж¬ной список. Неужели снова придётся ехать в полк? Говорят, что Государь бежал, и что Наследника посадят на Престол, а будет править Россией немец.
Translation in Progress.
The English translation will be placed here when it is finished.
Москва.
Приехал сюда на разведку. Здесь, якобы, есть организации. Был на Новинском бульваре № 32 – ночные сторожа и отправка на юг. Встретил знакомых, которые едут на Дальний Восток. Поэ¬тому лучше в знакомые места. Жена служит и не приедет пока, а там будет видно. Бедная Москва, как она пострадала. Хожу ещё в погонах, но защитных.
Translation in Progress.
The English translation will be placed here when it is finished.
Рыбинск.
Сегодня я еду. Простился с женой. Что-то будет?
Translation in Progress.
The English translation will be placed here when it is finished.
Вологда.
Вчера заехал за знакомыми в Мо¬скву, но только половина их могла сесть в поезд, и я оказался в компании дам – бабушка, дочь и внучка. Попасть в поезд в Вологде не могли. Сегодня за 100 рублей носильщик посадил дам в уборную, а я готов был ехать с пассажирским, как на станции мелькнули жёлтые лампасы. Пошёл и узнал уссурийца, полковника Гудзенко.
Оказывается, что я опять в объятиях гидры контрреволюции. Здесь был штаб Уссурийской казачьей дивизии, которую Ленин приказал от¬править домой за её контрреволюцию. Два полка уже прошли на восток. Генерал-майор Хрещатицкий лю¬безно предоставил место не только мне, но и дамам. Меня даже, как бывшего старшего адъ-ютанта дивизии, прикомандировали.
Translation in Progress.
The English translation will be placed here when it is finished.
Проехали Вятку, далее Пермь, где большевики очень хитро ограбили штаб, 20-го проехали Екатеринбург. 22-го прибыли в Омск, где делали выводку лошадям. Придираются к нашему виду – мы все, офицеры и казаки, в погонах. 25-го – Тайга и 26-го – Ачинск. 27-го Красноярск. Ночью едва спаслись, пустили под откос. Теперь на паро¬возе два казака с винтовками. 30-го прибыли в Ир¬кутск. Здесь недавно было восстание юнкеров и офицеров. Они победили, но, конечно, попались на удочку, заключив мир с большевиками. Говорят, на станции Манчжурия заставы подъесаула Семё¬нова наводят панику на большевистских солдат.
Translation in Progress.
The English translation will be placed here when it is finished.
Огибаем Байкал. Суровая зима. Вот где закон¬чился для меня 1917 год. Я его не встречал, и мир его праху. Бог даст, Новый принесёт более счастья.
Translation in Progress.
The English translation will be placed here when it is finished.